Четвертое измерение - Страница 17

— Как только он мне будет не нужен, отдам его тебе, и делай с ним, что хочешь.

Всхлипывающая девушка, кивнула. Бросив на бессознательного немца полный ненависти взгляд, она вышла из комнаты. Проводив ее взглядом, мы с бойцом молча подошли к немцу.

…

— Боец, принеси воды, холодной, да побольше, — приказал я.

Боец быстро вышел из спальни. Подойдя к кровати, я разглядывал веревки, оставшиеся привязанными к спинке кровати. Зачем они, догадаться было не сложно. Поэтому судьба этого офицерика мне безразлична. Освободив руки немца от ремня, я привязал его руки теми же веревками к спинке кровати. Вернувшийся боец с ведром воды, по моему знаку вылил его на немца. Дернувшись и застонав, офицер очнулся. Оглядевшись мутным взглядом, он заметил меня, и в его глазах появилось непонимание – как здесь очутился советский капитан. Но по мере понимания его лицо бледнело все больше и больше. Взяв в руки удостоверение лейтенанта, я открыл его.

— Ну что, лейтенант Миллер, поговорим?

Через полчаса я вышел из спальни, оставив за спиной воющего немца. М-да, перестарался я. Теперь это сто процентный псих, но по крайней мере, о многом офицер успел мне сообщить, и одно из них меня очень заинтересовало. Выйдя на крыльцо, увидел, что во дворе собрались почти все, кроме часовых, и прислушивались к происходящему в доме. Осмотревшись, я нашел взглядом Светикову. Та стояла обнявшись с той сержантшей из амбара, и о чем-то беседовали. Глядя на обернувшуюся Светикову, я молча кивнул и, сойдя с крыльца, направился к старшинам, собравшихся кучкой. Подойдя, я велел доложиться. Не обращая внимания на Светикову, которая сняв с плеча трофейный карабин, и передернув затвор, с полным решимости лицом направилась в дом.

— Товарищ капитан,… начал Егоров и замолк, услышав звук выстрела из дома. Показав Васину, чтобы проверил, я велел Егорову продолжать, начав с техники:

— Мы взяли трофеями два грузовика, один из которых наша полуторка. Она стояла вон за тем сеновалом, поэтому мы ее сразу не заметили. Оба грузовика целые и на ходу, заправленные под пробку. Еще один мотоцикл с пулеметом. Захвачено три автомата, два пулемета и двадцать один карабин, два пистолета и сорок семь гранат, боеприпасы тоже есть. Трофейным оружием вооружили пленниц, тех кто просился к нам, числом в четырнадцать человек. Остальные местные уже разошлись по домам. Взято пять целых комплекта обмундирования немецких солдат.

— Отлично, в комнате офицера заберите его форму, тоже пригодится. Выдвигаемся через полчаса. Старшина, вы подобрали водителей для машин и мотоцикла?

— Да, товарищ капитан. Серова на трофейный "Опель", Каткова на полуторку, а Газеева на мотоцикл. Он оказывается на гражданке участвовал в мотогонках, — и посмотрел мне за спину. Обернувшись, я увидел выходящую Светикову с застывшим лицом. За ней следом вышел Васин и посмотрев вслед девушке направился к нам. Велев подошедшей Беляевой присмотреть за Светиковой, вернулся к разговору:

— Старшина, вы узнали, все ли немцы присутствуют в деревне?

— Нет, товарищ капитан. Мы так и не нашли трех солдат!

— Можете не искать! Они на посту в четырех километрах отсюда. Я допросил офицера, и он рассказал о бронетехнике, брошенной нашими войсками из-за нехватки горючего неподалеку. Эту бронетехнику уже три дня как должны были забрать немецкие трофейщики, но у них нет времени. Слишком много трофеев, поэтому там и находится охрана. В общем, собираемся и едем туда. Старшина, грузовики с тентом или без?

— Опель с тентом, полуторка нет.

— Ясно, сколько у нас запаса горючего?

— Две двухсотлитровые бочки. Одной мы воспользовались, так что где то около трехсот пятидесяти литров.

— Маловато конечно, но что есть. Егоров, у нас ведь пять комплектов немецкой формы?

— Да, товарищ капитан,

— Значит, сделаем так! Всех водителей одеть в немецкую форму. Значит понадобится три комплекта. Впереди едет мотоцикл с пулеметчиком. Я поеду в офицерской форме, на Опеле с девушками, им дадим МГ с расчетом для охраны на всякий случай, за мной полуторка с бойцами одетыми в немецкую форму. Пусть на кабину поставят последний МГ. Кто в красноармейской, тот пусть лежит на дне кузова и не высовывается. Выдвигаемся через десять минут. Васин, командуй погрузкой.

Но бойцы не торопились выполнять приказ.

— Товарищ капитан, а что немцы хотели сделать с нашими девушками? — негромко спросил Васин. Покосившись на стоящих в стороне девушек, я также негромко ответил:

— Бордель они хотели сделать, офицерский бордель.

Старшины возмущено зашумели:

— Да как такое возможно, товарищ капитан? — внес свою реплику Егоров.

— План "Ост", старшина. Все народы славянского происхождения являются для немцев недочеловеками без прав. А они же сверхлюди, и мы для них рабы не более. Так что никто согласия девушек спрашивать и не собирался, они для них рабыни. План "Ост" был подписан лично Гитлером и некоторыми важными чиновниками из правления страны. Ладно, некогда сейчас об этом. Потом напомните, я подробнее расскажу, — по мере того как я говорил, бойцы и старшины, внимательно слушающие мой рассказ, придвигались все ближе и ближе и лица их были, ну очень недобрыми. Взяв с меня крепкое обещание, рассказать про план "Ост" во всех подробностях, бойцы начали готовиться к выдвижению.

Неторопливо пыля по полевой дороге, мы направлялись к брошенной колонне. В душе я надеялся, что трофейщики еще не прибыли, хотя немецкий лейтенант сказал, что они вот-вот должны быть. Следуя за мотоциклом, мелькавшим впереди и почти на сто метров нас опередившим, мы ехали среди моря пшеницы, вымахавшей почти на метр. Вдруг краем глаза я что-то заметил. Велев Серову остановится, попытался осмыслить увиденное. Скрипнув тормозами, грузовики встали. Прикрыв глаза, восстановил картинку. Точно, это была голова человека. В середине поля нас кто-то рассматривал. Открыв дверцу "Опель-Блица" я спрыгнул на землю и, сделав пару разминочных движений, со скучающим видом подошел к полуторке, в которой на дне кузова лежал Васин, и негромко сказал ему: